Гражданская война в США 1861-65 гг.

Реконструкция 28-30.07.2006. Самара, с. Николаевка, близ кукурузных плантаций

рактически каждый участник реконструкции гражданской войны в Северной Америке обладает своей легендой. То есть историей своего рода. Особенно характерно это для южан-конфедератов. В этом нет ничего удивительного - Юг Северной Америки всегда был славен богатыми культурными традициями, непревзойденным колоритом, народным фольклором и непередаваемой самобытностью. И почтенные дворянские роды, и прогремевшие в последние годы на весь континент фамилии, и талантливые ученые, люди искусства, - все это Юг.
Храбрец Такер, благородный Салливан, грозный Ли, одно имя которого наводило ужас на северян, братья Дюваль, давшие обет безбрачия до окончательной победы Конфедерации - все это люди Юга, дамы и господа. Их огромные дворцы, всегда открытые для высшего общества, гостиные, увешанные лучшими произведениями искусства и портретами великих предков, ароматный кофе вкупе с лучшими колониальными товарами, завозимыми англичанами, лучшие лошади, лучшие женщины, наконец!
Что мог противопоставить всему этому блеску какой-нибудь бедняк-сапожник, пусть и учившийся прилежно у своего наставника-кюре небольшой ирландской церквушке?
Они знали своих родственников до 12 колена, до Колумба и Кортеса. Я же никогда не видел свою бабку, горничную в Лонг-Айлендской гостинице. Знал только, что приплыла она с сыном из Мюнстера, это в далекой Ирландии, когда мой дед погиб в угольной шахте Кэрри. Я плохо помнил отца, много лет назад ушедшего в море на китобойном судне. Выцветший карандашный рисунок, изображающий 2-х серьезных людей у подножия горы Брандон, ("Денису Мак-Карти в знак вечной дружбы от Дж. Стефенса. Брандон, 1821"), позолоченные карманные часы, да упрямый характер - вот все, что осталось мне от них. Денис Мак-Карти - так звали моего деда, и по рассказам матери, он боролся и погиб за свободу Ирландии.
Ирландия!
Однажды в газете, после раздела светской хроники, в которой описывался прием по случаю возвращения Алексиса Салливана и его сестры Элен из австралийского путешествия, мать прочла заметку о разгоревшемся в Кингстоуне скандале вокруг нового мэра. Его обвиняли как участника фенианского движения, уже набравшего влияние в Ирландии. Фении, существование которых все еще отказывался признать английский кабинет, боролись за независимость Ирландии. Вскоре после начала войны это движение стало весьма популярно и в этой стране. Междоусобная война, во время которой английское правительство держало себя либо двусмысленно, либо прямо враждебно по отношению к северным штатам, сделала англофобию злободневною болезнью в Северной Америке.
Месяц спустя мать обняла меня опухшими от бесконечной стирки руками и, чуть слышно всхлипнув, подтолкнула к двери. Сердце суровой ирландки рвалось со мной, и я дал себе слово, что вернусь за ней. Мне предстояло пересечь океан, потому что мэр носил имя Джеймса Стефенса.
Денег на столь длинное путешествие у меня, конечно, не было. Поэтому я не слишком долго раздумывал, когда пожилой джентльмен с удивительно добрым взглядом, угостив меня четвертой по счету порцией виски, протянул листовку и убедительно произнес: "Вот, что вам надо, молодой человек! 200 долларов! Красивая форма, от которой без ума хорошенькие женщины. Жизнь, полная романтики и подвигов! Богатство и слава, только захотите этого!". Уже через 3 часа, одетый в синее форменное обмундирование, я вышел из офиса лейтенанта с загадочной фамилией Гончарофф, - видимо, немца по происхождению, заведовавшего рекрутами в 20-м мэнском пехотном, полковника Джошуа Чемберлена.  Новобранцев так хорошо стерегли, что сбежать мне удалось, к собственному удивлению, только через неделю. Меня ждала моя настоящая родина.
Еще неделя скитаний - и я в Нью-Йорке. Прогуливаясь по улицам этого шумного города в поисках способа выбраться на восточное побережье, я впервые услышал имя Джона О'Магони и с удивлением узнал, что столь трепетное для меня фенианское движение ведет широкую работу и в Америке. Мне посчастливилось разговаривать с этим достопочтенным суровым ирландцем. "Посмотри вокруг. Разве ты и твои соотечественники не заслужили свободу на своей новой родине?"
Вскоре мне повстречался улыбчивый рекрутер-зуав, придирчиво осмотрел меня и протянул листовку с призывом записываться в Нью-Йоркскую милицию.
- Как тебя зовут? - спросил я.
- Ирландец - лаконично ответил тот.
- А по-английски?
- Айриш.
После этих слов я не задумываясь решил вступить в 69-й Нью-Йоркский полк Ирландских Зуавов, чтобы отстаивать свободу и независимость ирландцев на ставшей мне родной техасщине. И теперь на вопрос - "кто ты?", - я с гордостью отвечаю:
Я - ирландец!

Историческая встреча автора этих строк с ирландским зуавом-рекрутером.	Лейтенант Гончарофф обучает новобранцев приемам ведения огня	Перезарядка оружия
Смотр северян перед битвой	Армия конфедератов	Капитан 10-го Луизианского (Юг) подбадривает свою часть перед атакой Севера.
Шарп-шутер Северян	Север. Друг, оставь покурить	Лейтенант Гончарофф
Первая атака северян чуть не застала врага врасплох	Южане поспешно выводят свои части на оборонительную линию	Начало перестрелки
Смертельные залпы южан отбрасывают федеральные войска	Поредевшие федеральные части начинают перегруппировываться	Перестрелка. Командование севера не ожидала такого упорного сопротивления
Южане укрепляются за плетнем и отстреливаются от противника	Неся огромные потери, северяне штурмом захватывают рогатки.	И поспешно организовывают линию обороны
Южане не собираются отдавать свою территорию и переходят в контратаку	Рукопашная схватка	Отброшенные сильным противником конфедераты укрепляются на 2-й оборонительной линии и ведут огонь из орудия
Дав очередной залп по врагу, южане обнаруживают, что  заряды закончились, а враг меж тем окружает их.	Мы же свои, американские, братцы! Хитрые Южане братаются с федералами.	Север. Стрелок-снайпер и рядовой 20-го Мэнского.
Сержант 13-го Миссисипского г-н Такер, парламентер, обсуждает с г-ном офицером Северян перспективы сдачи позиции без боя	Вокруг лагеря гуляли дамы, и в воздух чепчики бросали	Знамя победителей развевается над освобожденной Николаевкой